Антитела к тиреоидным гормонам при ревматоидном артрите
Аннотация
Целью работы явились изучение функциональной активности щитовидной железы при ревматоидном артрите (РА), выявление особенностей антителогенеза к тиреоидным гормонам у больных РА в зависимости от активности заболевания. Обследованы 75 больных РА (61 (81,4%) женщина и 14 (18,6%) мужчин, средний возраст — 54,1 ± 11,6 года). Проводили общеклиническое обследование, определение уровня тиреоидных гормонов (св. Т4 и св. TJ и количества антител к ним. В качестве контроля обследовали 30 здоровых лиц. В сыворотке крови больных РА в 45% случаев выявлены антитела к Т4 и в 39% — к Т3. Отмечается рост уровня тироксина и концентрации антител к Т4 с увеличением степени активности РА. Показатели антител к Т3 и Tv могут быть использованы в качестве дополнительного теста для характеристики активности РА наряду с традиционными клинико-лабораторными показателями.
Ключевые слова
Для цитирования:
Гонтарь И.П., Старова О.В., Александров А.В., Зборовский А.Б. Антитела к тиреоидным гормонам при ревматоидном артрите. Проблемы Эндокринологии. 2009;55(1):19-22. https://doi.org/10.14341/probl200955119-22
For citation:
Gontar' I.P., Starova O.V., Aleksandrov A.V., Zborovskiy A.B. Thyroid hormone antibodies in rheumatoid arthritis. Problems of Endocrinology. 2009;55(1):19-22. (In Russ.) https://doi.org/10.14341/probl200955119-22
Метаболические и дегенеративные изменения соединительной ткани во многом определяют патогенез и клиническую картину различных болезней. Значительную долю среди патологии суставов, опорно-двигательного аппарата, соединительной ткани составляют ревматические заболевания, наиболее распространенным из которых является ревматоидный артрит (РА). Им страдают 0,5—1% населения планеты, что составляет около 63 млн пациентов. В Российской Федерации 38,2% от всего количества инвалидов по болезням костно-мышечной системы приходится на РА [17].
В настоящее время РА рассматривается как хроническое системное воспалительное заболевание, приводящее к поражению не только суставов и околосуставных тканей, но и вегетативной и центральной нервных систем, эндокринной системы, с возможным нарушением их взаимосвязи, которое приводит к дополнительному осложнению течения основного заболевания [10].
Клиницистам известны частые проявления патологии функции эндокринных желез у больных РА в виде зоба, гипотиреоза, хронической надпочечниковой недостаточности и др. Гормоны щитовидной железы (ЩЖ) повышают активность метаболических процессов, стимулируют липогенез, усиливают поглощение глюкозы жировой и мышечной тканью, активизируют глюконеогенез и гликогенолиз [19]. Тиреоидные гормоны (трийод- тиронин — Т3, тироксин — Т4) усиливают как резорбцию, так и синтез костной ткани, выработку гликозаминогликанов и протеогликанов в соединительной ткани. Увеличение их количества в организме ведет к ускорению метаболизма костной ткани за счет роста числа и активности остеокластов, а также стимулирует остеобластическую функцию, что выражается в повышении в крови маркеров костеобразования [1, 11, 20]. При недостатке тиреоидных гормонов повышается активность аденилатциклазы в синовиальных оболочках, что увеличивает продукцию гиалуроновой кислоты фибробластами, приводя к накоплению синовиальной жидкости в суставах, и вызывает клинические проявления синовита [20, 22].
Метод иммуноферментного анализа (ИФА), используемый для определения уровня антител к ЩЖ, является быстрым, достаточно чувствительным и вполне надежным методом диагностики ее аутоиммунного поражения. В клинической практике принято исследовать антитела непосредственно к ткани ЩЖ — рецептору ТТГ и антитела к тиреопероксидазе [25, 26].
Аутоантитела к гормонам ЩЖ (ТНААЬ), направленные специфически против Т3 и Т4, встречаются реже. Они известны с 1956 г., когда J. Robbins и соавт. [27] впервые описали наличие ^-связываемого у-глобулина в случае папиллярной аденокарциномы ЩЖ, которую лечили йодом. S. Sakata, М. Matsuda, Т. Ogava и соавт. [2, 9, 21, 28] также изучали антитела к тиреоидным гормонам, и сделали вывод, что преобладание аутоантител (анти-Т3 и анти-Т4) у большинства населения не типично, но их наличие может повышаться у пациентов с ги- по-, гиперфункцией ЩЖ и при аутоиммунных заболеваниях, не связанных с патологией ЩЖ. По заключениям D. Thomas и соавт. [29, 32], даже в случаях отсутствия каких-либо клинических или биохимических изменений со стороны ЩЖ, наличие этих антител, тем не менее, отражает ранние стадии патологического процесса.
В доступной литературе достаточно мало сведений о процессах антителообразования к тиреоидным гормонам при ревматических заболеваниях. Поэтому, предположив, что определение антител непосредственно к тиреоидным гормонам может являться тестом для диагностики аутоиммунного поражения ЩЖ, возникла необходимость в изучении возможности их определения, а также их роли и влияния на тиреоидную функцию у больных РА.
Цель данной работы — изучение функциональной активности ЩЖ при РА и выявление особенностей антителогенеза к Т3 и Т4 у больных РА в зависимости от активности и системных проявлений основного заболевания.
Материалы и методы
Обследованы 75 больных РА (61 (81,4%) женщина и 14 (18,6%) мужчин) в возрасте 25—78 лет, находившихся на стационарном лечении в Клинической больнице № 25 Волгограда. Из них 35 (46,6%) женщин и 11 (14,6%) мужчин относились к социально-активному населению, т. е. находились в возрастных группах до 55 и 60 лет соответственно. Таким образом, значительная (45 (60%)) часть больных РА) принадлежала к трудоспособному возрасту. Средний возраст пациентов составил 54,1 ± 11,6 года. Средняя продолжительность заболевания — 9,47 ± 8,83 года.
Контрольную группу составили 30 практически здоровых лиц — доноров областной станции переливания крови в возрасте от 24 до 56 лет (22 женщины и 11 мужчин), прошедших предварительное медицинское обследование.
Диагноз РА ставили на основании тщательного клинико-лабораторного и инструментального обследования больных в соответствии с рабочей классификацией и номенклатурой ревматических заболеваний, рекомендованной III Всесоюзным съездом ревматологов, и согласно системе диагностических критериев Американской ревматологической ассоциации (1987 г.). Активность ревматического процесса оценивали на основании клинических данных, иммунобиохимических показателей и индекса DAS 28 (Disease Activity Score).
В ходе наблюдения проводили: сбор жалоб и анамнеза, осмотр, физикальное исследование и комплекс общелабораторных тестов, выполняли иммунологические анализы. Методом ИФА определяли количество ТТГ, свободного Т4 (св. Т4), общего Т3 ("Алкор-Био", Санкт-Петербург) и свободного Т3 (св. Т3) (ЗАО "НВО Иммунотех", Москва), антител к ТПО и ТГ (ООО "ХЕМА-МЕДИКА", Москва). По показаниям проводили инструментальные исследования: ЭКГ, рентгенографию органов грудной клетки и суставов, УЗИ сердца, органов брюшной полости и ЩЖ. Исследование проводили в соответствии с принципами Хельсинкской декларации Международной медицинской ассоциации и рекомендациями по этике биомедицинских исследований [31].
Суставная форма РА отмечалась у 45 (60%) человек, причем 23 (51%) из них имели полисустав- ную форму заболевания. Системные проявления РА отмечены у 30 (40%) пациентов. Среди больных РА признаки тиреоидной патологии обнаружены в 11 (14,6%) случаях. Из них диффузно-токсический зоб (ДТЗ) с тиреотоксикозом наблюдался у 4 человек, первичный гипотиреоз (повышен уровень ТТГ) — у 2, повышение уровня антител к ТПО и ТГ — у 5 пациентов.
При определении содержания антител к Т3 (ан- ти-Т3) и Т4 (анти-Т4) в сыворотке крови методом твердофазного ИФА использовали иммобилизированные гранулированные антигенные препараты с магнитными свойствами в модификации Т. П. Гон- таря и соавт. [5, 6] с получением растворимых форм гормонов Т3 и Т4 (из коммерческих препаратов "Berlin-Chemie", Германия). Результаты выражали в единицах оптической плотности (ед. опт. пл.) и считали положительными при превышении более чем на 2ст величин экстинции контрольной группы.
Полученные данные анализировали с использованием статистической программы "Statistica 6.0" (StatSoft, США). Данные представлены в виде среднего (М) и стандартного отклонения (ст), также использовался расчет медианы (Me) и 25% и 75% процентилей, если распределение показателя отличалось от нормального. Статистический анализ провели с использованием теста х2 Для качественных данных, /-критерия Стьюдента и критерия Манна—Уитни. Для оценки зависимости между количественными признаками использовали коэффициент корреляции Спирмена. Критический уровень значимости различий принимали равным 0,05.
Рис. 1. Количество антител к трийодтиронину (ось ординат) у больных РА и здоровых лиц (ось абсцисс).
Результаты и их обсуждение
По полученным данным определения количества антител к тиреоидным гормонам Т3 и Т4 установлено, что большинство пациентов с РА по сравнению с контрольной группой имели повышенный их титр: анти-Т3 — 0,143 ± 0,03 ед. опт. пл (у здоровых лиц 0,028 ± 0,008 ед. опт. пл.) (рис. 1) и ан- ти-Т4 — 0,146 ± 0,05 ед. опт. пл. (у здоровых лиц 0,034 ± 0,008 ед. опт. пл.) (рис. 2). Достаточно высокая частота выявления анти-Т3 (39%) и анти-Т4 (45%) у больных РА побудила нас к детальному исследованию процессов аутоантителообразования к тиреоидным гормонам в зависимости от активности и формы РА.
Активность патологического процесса при РА оценивали на основании клинических данных, им- мунобиохимических показателей, а также комбинированного индекса активности Disease Activity Score — DAS 28, рекомендованного Американской ассоциацией ревматологов к использованию при проведении исследований и клинических испытаний у больных РА (1987 г.). Значения индекса DAS 28, составляющие 3,2 и меньше, соответствующие I степени активности РА, выявлены у 20 (26,7%)
Рис. 2. Количество антител к тироксину (ось ординат) у больных РА и здоровых лиц (ось абсцисс).
человек, DAS 28 свыше 3,2 до 5,1 (II степень активности) — у 42 (41,3%) и DAS 28 больше 5,1 (III степень) — у 23 (32%) пациентов.
При повышении активности патологического процесса отмечался рост св. Т4 и снижение св. Т3 в сыворотке крови больных РА, т. е. наблюдалась картина дисбаланса тиреоидных гормонов. Нами была выявлена достоверная корреляция между уровнем св. Т4 и активностью РА (г, = 0,26, р = 0,029) и обратная корреляционная связь между количеством св. Т3 и активностью патологического процесса при ревматоидном артрите и составила (г, - 0,25, р = 0,03). Содержание анти-Т4 и анти-Т3 у больных с РА было достоверно выше, чем в группе здоровых лиц (р < 0,001), и прогрессировало при повышении степени активности заболевания: коэффициент корреляции уровней анти-Т4 с активностью патологического процесса rs составил 0,32 (р = 0,023), и для анти-Т3 и активности РА rs = 0,24 (р = 0,049) (табл. 1).
При высокой активности РА концентрации свободного тироксина были выше аналогичных показателей при минимальной и умеренной активности заболевания, а концентрации свободного трийод- тиронина — ниже. При максимальной активности РА обнаружена корреляция между концентрацией свободного тироксина и уровнем АТ к нему (г, = 0,6, р < 0,05) и концентрацией свободного трийодтиронина и уровнем АТ к нему (г, = 0,3, р < 0,05).
Для выявления связи между формой заболевания, количеством тиреоидных гормонов и антител к ним у больных РА были сформированы 3 группы:
Таблица 1 Содержание тиреоидных гормонов и антител к ним в зависимости от активности РА (Л/ ± с)
Степень активности РА |
Число больных |
Св.Т, |
Св.Т, |
Анти-Т4 |
Анти-Т3 |
I |
20 |
15,25 ± 0,07 |
1,77 ± 0,5 |
0,116 ± 0,02 |
0,120 ± 0,03 |
II |
31 |
17,53 ± 3,66 |
1,56 ± 0,52 |
0,167 ± 0,06 |
0,133 ± 0,04 |
III |
24 |
20,95 ± 5,7 |
1,55 ± 0,7 |
0,259 ±0,11 |
0,147 ± 0,02 |
Значения уровня ТТГ, |
тиреоидных гормонов и антител к ним в группе больных и группе контроля |
Таблица 2 |
|||
Группа |
ТТГ (0,4-4,0) |
Св. Т4 (10,3-25,7) |
Св. Тэ (2,5-5,8) |
Анти-Т, |
Анти-Т, |
Me; 25%; 75% |
|||||
Здоровые лица (п = 30) |
1,16; 1,2; 3,1 |
17,15; 14,9 21,2 |
4,1; 3,6; 4,8 |
0,032; 0,031; 0,041 |
0,028; 0,024; 0,048 |
Пациенты: с суставной формой РА (л = 45) с системной формой РА (л = 24) |
3,22; 2,1; 4,12 2,1; 1,09; 2,62 |
17,35; 15,9; 18,9 18,6; 14,7; 20,3 |
3,8; 3,47; 4,2 3,6; 3,1; 4,1 |
0,125; 0,110; 0,164 0,153; 0,133; 0,187 |
0,115; 0,093; 0,143 0,135; 0,118; 0,149 |
1-я группа — здоровые лица, 2-я — больные с суставной формой РА и 3-я группа — пациенты с системной формой РА (табл. 2). Пациенты с системной формой РА и нарушением функции ЩЖ (п = 6), не были включены в анализ. Максимальные показатели св.Т4, антител к Т3 и Т4 и минимальный уровень св. Т3 отмечались в 3-й группе больных РА, особенно при высокой активности патологического процесса.
Отмеченное нами эутиреоидное состояние у больных РА без сопутствующей тиреоидной патологии качественно отличается от такового у здоровых лиц, так как при данной патологии на фоне эу- тиреоза развивается синдром низкого уровня Т3 (low Т3) [15]. Считается, что Low Т3 возникает в качестве общего ответа организма как компенсаторная реакция и отражает адаптивные реакции обмена и экономию энергии в условиях хронического воспалительного процесса. Кроме того, нами отмечен сдвиг соотношения уровней св. Т3 и св. Т4 при РА, который, возможно, связан с изменениями метаболизма тиреоидных гормонов в периферических тканях, снижением чувствительности рецепторов к ним в клетках и тканях-мишенях, а также уменьшением активности Т4-дейодаз [3, 13, 14], что приводит к снижению уровня Т3 в сыворотке, повышению содержания реверсивного Т3 и часто сочетается с увеличением количества Т4. При повышении активности РА происходит усиление распада белков, что приводит к более быстрому накоплению свободных форм гормонов в крови [7, 17], и, возможно, более интенсивному образованию аутоантител к ним уже на ранних стадиях заболевания. По данным литературы, тиреоидные гормоны принимают участие в процессах иммуногенеза и антите- лообразования, поэтому патология ЩЖ может являться фактором, способствующим хроническому течению РА [15].
При вовлечении ЩЖ в течение РА происходит усиление патологического процесса, утяжеление его течения. Избыток тиреоидных гормонов приводит к нарушению процессов формирования общего адаптационного синдрома, больные становятся торпидны к любой терапии. Состояние улучшается при постепенном снижении функциональной активности ЩЖ на фоне лечения [18]. С другой стороны, это можно объяснить тем, что кроме аутоиммунных механизмов, в повреждении ЩЖ важную роль играет непосредственное влияние противовоспалительных цитокинов, которые могут усиливать иммунные реакции и дополнительно стимулировать продукцию гормонов ЩЖ [8, 23, 24, 30]. ЩЖ экспрессирует интерлейкины, когда подвергается воздействию циркулирующих иммунных комплексов (которые при РА образуются в избыточном количестве), а цитокины в свою очередь, стимулируют пролиферацию фибробластов, избыточную выработку коллагена и гликозаминогликанов, приводящую к сужению суставной щели, образованию костных выростов и снижению функциональной активности сустава [4, 12].
Выводы
- В сыворотке крови значительной части больных РА обнаружены антитела к тиреоидным гормонам (в 45% — анти-Т4 и в 39% — анти-Т3), содержание которых зависит от активности патологического процесса.
- Выявленные достоверное снижение уровня Т3 и тенденция к нарастанию Т4, пропорциональны повышению активности РА, что следует рассматривать как синдром "низкого Т3" при данном заболевании.
- Показатели антител к тиреоидным гормонам могут быть использованы в качестве дополнительного теста для характеристики активности РА наряду с традиционными клинико-лабораторными показателями.
Список литературы
1. Ахкубекова Н. К., Марова Е. И., Рожинская Л. Я. и др. // Пробл. эндокринол. - 1997. - Т. 43, № 5. - С. 12-16.
2. Баймухамедова Р. О. // Здравоохр. Казахстана. - 1992. - № 6. - С. 48-50.
3. Габитова Л. Р. Показатели тиреоидной системы и обмена протеогликанов у женщин больных первичным деформирующим остеоартрозом и их динамика под влиянием лазеропунктуры: Дис. ... канд. мед. наук. - Уфа, 1998.
4. Глазанова Т. В., Бубнова Л. Н., Трунин Е. М. и др. // Пробл. эндокринол. - 2004. - № 3. - С. 29-31.
5. Гонтарь И. П., Зборовский А. Б., Левкин С. В., Сычева Г. Ф. Способ получения магнитных полиакриламидных гранул. - А. с. на изобретение № 1582657, 1990.
6. Гонтарь И. П. Иммобилизированные гранулированные антигенные препараты с магнитными свойствами в диагностике и лечении ревматоидного артрита, системной красной волчанки и системной склеродермии (клинико-экспериментальное исследование): Дисс. ? д-ра мед. наук. - Волгоград, 2006.
7. Ингбар Сидней Г. Внутренние болезни: Пер. с англ. - 2002.
8. Корякина Е. В., Белова С. В. // Науч.-практ. ревматол. - 2001. - № 1. - С. 16-19.
9. Мягкова М. А. Естественные антитела к низкомолекулярным соединениям. - М., 2001.
10. Насонова В. А. // Consilium medicum. - 2002. - T. 1. № 1. - C. 25-28.
11. Родионова Т. И. // Пробл. эндокринол. - 1997. - № 6. - С. 46-51.
12. Рожинская Л. Я. Системный остеопороз (патогенез, диагностика, лечение) - М., 1996.
13. Серебряков В. Г. Ревматоидный артрит и системная красная волчанка, сочетающиеся с поражением щитовидной железы: Дис. ... канд. мед. наук. - М., 1990.
14. Серебряков В. Г. // Ревматология. - 1991. - № 1. - С. 30-33.
15. Стачинская В. Г. Функционирование щитовидной железы и ее изменение под влиянием длинноволновых УФ облучений и индуктотермии: Дис. ... канд. мед. наук. - М., 1971.
16. Теппермен Дж., Теппермен Х. Физиология обмена веществ и эндокринной системы: Пер.с англ., - М., 1989.
17. Фоломеева О. М., Лобарева Л. С., Ушакова М. А. и др.// Науч. практ. ревматол. - 2001. - № 1. - С. 15-21.
18. Хетагурова З. В. Функциональное состояние гипофиза, периферических эндокринных желез и пути коррекции основных гормональных нарушений у больных РА: Дис. ... д-ра мед. наук. - М., 1983.
19. Шульгина В. Ю., Фадеев В. В., Мельниченко Г. А. // Клин. и экспер. тиреоидол. - 2006. - Т. 2. - № 4. - С. 21-30.
20. Fransis R. M., Sutcliffe A. M., Scane A. C. // Chapman and Hall Medical. - London, 1998. - P. 29-51.
21. Goh K. L., Wang F. // Ann. Rheum. - 1986. - Vol. 45. - P. 579-583.
22. Greenspan S. L., Greenspan F. S. // Ann. Intern. Med. - 1999. - Vol. 130. - P. 750-758.
23. Hesse D. G., Tracey K. J., Fong Y. et al. // Surg. Gynecol. Obstet. - 1988. - Vol. 166. - P. 147-153.
24. Papanikolaou D. A. // Ann. Intern. Med. - 1998. - Vol. 128. - P. 127-137.
25. Parmentier M., Libert F., Maenhaut C. et al. // Science. - 1989. - Vol. 246. - P. 1620-1622.
26. Peter J. B. // Diagn. Med. - 1981. - N 4. - P. 19-27.
27. Robbins J., Rall J. E., Rawson R. W. // J. Clin. Endocrinol. Metab. - 1956. - Vol. 16. - P. 573-579.
28. Sakata S., Matsuda M., Ogawa T. et al. // Clin. Endocrioal. (Oxford). - 1994. - Vol. 41, N 3. - P. 365-370.
29. Thomas D. J. B., Young A., Gorsuch A. N. et al. // Ann. Rheum. Dis. - 1983. - Vol. 42. - P. 297-300.
30. van Deventer S. J., Buller H. R., ten Gate J. W. et al. // Blood. - 1990. - Vol. 76. - P. 2520-2526.
31. Waijer C., Dickens B., Meslin E. M. // Can. Med. Assoc. J. - 1997. - Vol. 156. - P. 1153-1157.
32. Yoshida H., Amino N., Yagawa R. et al. // J. clin. Endocrinol. - 1978. - Vol. 46. - P. 859-862.
Об авторах
И. П. ГонтарьГУ НИИ клинической и экспериментальной ревматологии
Россия
О. В. Старова
ГУ НИИ клинической и экспериментальной ревматологии
Россия
А. В. Александров
ГУ НИИ клинической и экспериментальной ревматологии
Россия
А. Б. Зборовский
ГУ НИИ клинической и экспериментальной ревматологии
Россия
Рецензия
Для цитирования:
Гонтарь И.П., Старова О.В., Александров А.В., Зборовский А.Б. Антитела к тиреоидным гормонам при ревматоидном артрите. Проблемы Эндокринологии. 2009;55(1):19-22. https://doi.org/10.14341/probl200955119-22
For citation:
Gontar' I.P., Starova O.V., Aleksandrov A.V., Zborovskiy A.B. Thyroid hormone antibodies in rheumatoid arthritis. Problems of Endocrinology. 2009;55(1):19-22. (In Russ.) https://doi.org/10.14341/probl200955119-22

Контент доступен под лицензией Creative Commons Attribution-NonCommercial-NoDerivatives 4.0 International License (CC BY-NC-ND 4.0).